Исследуя современное состояние православия в России, я пришел к выводу что есть некая конфронтация между двумя типами православия. Первый тип можно условно назвать византийским или, проще, греческим. Для него характерно глубокое знание святоотеческого предания, догматики, канонов, церковной истории, лиц этой истории и т.п. Это, своего рода, «книжное» православие, отличающееся разносторонней образованностью, способностью грамотно, красноречиво излагать свою точку зрения, свою позицию, критиковать оппонентов основываясь на церковном праве, некий «юридизм» в вере. Необходимым условием для такого типа веры является блестящий интеллект и начитанность, нередко представитель такого типа обладает знанием нескольких языков. Мне представляется, что византийское православие (греческое), в лице своих самых ярких представителей (святителей, богословов) является именно таким. В заголовке вопроса я назвал этот тип православия «интеллектуальным». Среди современных представителей можно отнести к нему диакона А.Кураева, профессора А.И.Осипова, А.А.Зайцева. Любимые святые для «интеллектуальных» православных это, преимущественно, святители, выдающиеся богословы и яркие личности в истории Церкви.
Второй тип можно (также условно) назвать славянским. Он отличается от первого слабыми познаниями в догматике, отсутствием глубоких познаний в церковной истории и вообще – какой-либо начитанности, «книжности». Однако это не означает его интеллектуальной ущербности и неспособности к саморазвитию в плане изучения богословия. Скорее это означает некое пренебрежение к «заумному крючкотворству», которым в глазах славянского типа является выяснение чем монофизитство отличается от монофелитства. Для этого типа важнее всего является абсолютная преданность своей церковной иерархии как коллективной носительнице Истины, в противоположность тому что для первого типа важнее всего является Истина в той богословской формулировке, которая часто возникает в голове отдельного представителя этого типа, причем эта Истина может весьма отличаться от общепринятой. Если славянский тип православия ощущает себя как коллективное «мы — православные», то греческий – индивидуальное «я — православный». Для славянского типа характерно острое ощущение своей связи со всеми окружающими православными, потому я назвал этот тип в заголовке вопроса «народным». Этот тип рождает таких святых, которых особо почитают люди простые, неначитанные, «нищие духом». Именно среди такого типа верующих почитают во святых Иоанна Грозного, Григория Ефимовича Распутина, Пелагеюшку Рязанскую и многих других святых, которых нередко с нарочитой брезгливостью отрицают «интеллектуальные» православные – начитанные и образованные.
Справедливо ли такое разделение православия на «интеллектуальное» и «народное» и существует ли между ними «конфликт»?
//Записать св.Игнатия Брянчанинова в «простецкие» святые — это Вы явно погорячились. На цитаты его разобрали именно «интеллектуалы»//
смотря каких интеллектуалов иметь в виду. на цитаты его разобрали современные интеллектуалы. а вот современные Брянчанинову «церковные интеллектуалы» как-то не особо находили с ним общего языка, и именно в силу его «простецкости» ( в частности его дистанцированности от академического церковного образования, но не только).
//Про прп.Серафима напомню вам, что Св.Синод отказался его прославлять с резолюцией «слишком много чудес». И только Царь Николай своей властью, как сейчас говорят «нагнул» синодалов, и просто заставил их прославить «народного» святого, который называл своего правящего архиерея не иначе как антихристом. «Интеллектуалы» того времени преподобным Серафимом брезговали, и прославлять не хотели.//
— прославлять его не хотели синодалы, которые были «интеллектуалами» в весьма специфическом смысле ( в смысле наличия академического образования духовных школ, о проблемах коего много уже написано). ну так и что? эти же синодалы и имяславие отвергли, кстати. а другие интеллектуалы (не испорченные академическим церковным образованием) — наоборот, имяславие поддержали. кстати, Брянчанинов, которого вы в простецы не хотите зачислить, очень даже с большим почтением относился к Серафиму Саровскому и прямо ссылается на его авторитет как продолжателя святоотеческой традиции умного делания в своих «Аскетических опытах».
//А вот современных «народных» святых вы называете бесноватыми (отмечу походя, что того же св.Иоанна Кронштадтского в своё время называли «Распутиным Александра III» и поливали грязью не меньше чем самого Г.Распутина), и явно отрицаете даже гипотетическую возможность просто начать разговор о причинах их почитания в народной среде, называя это почитание монархическим бредом и фольклорными байками.//
— они «народные» только в еретической РПЦ МП, да и даже в ней — только в последнее время, начиная с 90-х. в ИПЦ они никакие не народные и никогда ими не были. а вот Иоанн Кронштадтский всегда в ИПЦ почитался. С какой стати мне рассматривать «гипотетическую возможность» их почитания? Проблема почитания Распутина, Грозного или там какой нибудь Пелагии Рязанской — это всецело проблема МП, и во многом лежит в особенностях советского менталитета. В ИПЦ этой проблемы не было и нет, насколько мне известно. «монархическим бредом» я ничего не называл, не надо мне приписывать того, чего я не говорил. В той же РПЦЗ были весьма распространены идеи монархии, но там никогда не почитали ни Грозного, ни Распутина, так что это именно советский бред, характерный для советской «церкви», а не монархический.
//То есть строгой обязаловки почитания святых нет, но в то же время есть строгая обязаловка НЕпочитания?//
я не знаю, как обстоят дела в многочисленных осколках РПЦЗ, или в иноязычных ИПЦ, могу говорить только о том, как это работает в ИПЦ условно «лурьитского» крыла (то, что условно именуется юрисдикцией АС РПАЦ, хотя одной ей не ограничивается). думаю, в суздальской РПАЦ и в РИПЦ примерно тоже, хотя полностью утверждать не берусь.
Так вот, как у условных «лурьитов» (изложу свое понимание, как здесь обстоит дело
вообще никакой обязаловки нет, это по-другому работает. люди приходят с уже сложившимися убеждениями, даже если они в каких-то моментах не окончательно оформились. то движутся в этом направлении. А именно: ориентация данного крыла ИПЦ — это ориентация на святых отцов в первую очередь. Не на монархию, не на дореволюционные церковные традиции Российской Империи, не на русскость и традиции русской синодальной или досинодальной московской церковной организации, не на историческую РПЦЗ и не на современные ИПЦ-юрисдикции и мнение их священноначалия — а на апостольское (читай — святоотеческое) исповедание веры и предание. Все, точка . Но! точка не как внешне-обязательное требование , а как изначально внутренняя религиозная установки приходящего, которую он выбрал, на которой он стоит и из которой исходит. Понятно? Все остальное (в том числе почитание тех или иных церковных деятелей прошлого) принимается и отвергается исключительно по этому критерию.
Исходя их этого все святые, древние, византийские и их продолжатели, которые это предание формировали и выступали его свидетелями в слове и в жизни, здесь почитаются. В первую очередь — святые древней и византийской Церкви. И конечно их идейные, духовные наследники на Руси в поздневизантийский период, типа Нила Сорского. И их наследники в поствизантийский период тоже. Это не обязаловка — это изначальная религиозная, аскетическая и идеологическая ориентация. Ты уже пришел сюда с этим, а не с чем-то другим. и все прочие кандидаты на почитание, появившиеся в позднейшие времена, должны соответствовать этим критериям. Например, Серафим Саровский, Игнатий Брянчанинов, Иоанн Кронштадтский, Антоний Булатович, Михаил Новоселов соответствуют этим критериям — значит, здесь их почитают. Иосиф Волоцкий, или, скажем, Феофан Затворник, Филарет Дроздов не соответствуют — их не почитают. Здесь критерий призанания/непризнания идет не по народности святых,и не по уровню их интеллекта или образованности, или по тому, признало или нет их официальное священноначалие, хоть в виде дореволюционного Синода, или Собора РПЦЗ, или современных епископов ИПЦ — а по тому, соответствует или нет данный «кандидат на почитание» святоотеческой вере и преданию. Поэтому того же Серафима Саровского мы почитаем не потому, что его народ почитал, и не потому что его Синод или царь прославил, и не потому, что в какой-то юрисдикции его принято почитать — а потому что он был продолжателем дела святых отцов, был транслятором их предания. А, скажем, Феофана Затворника мы почитать не будем, так как он учил вещам не соответствующим святоотеческому учению — о тварности фаворского света, мировой душе, фактически был имяборцем. И Филарета Дроздова мы почитать не будем, так как он был идеологом и предтечей экуменизма. И это не обязаловка — это внутренняя идейная ориентация людей, приходящих сюда. Хотя, конечно, если в друг кто-то в частном порядке все же намерен почитать того же Феофана и Филарета как святых, несмотря на их заблуждения — это его дело, такое может быть. Главное, чтобы не исповедовал эти заблуждения, иначе это уже отпадение от Церкви в ересь. Но вряд ли кто-то будет почитать людей, которые учили неправославно в вещах, принципиальных для православия, фактически учили ереси. Зачем?
есть так же сомнительные случаи. например, патриарх Тихон. или местоблюститель Петр Полянский. их поведение вызывает сомнения в некоторых моментах: у п. Тихона — отношение к имяславию, соглашательство в каких-то ситуациях с обновленцами и большевиками (хотя и не дошедшее до критической точки). У Петра Полянского — некоторая невнятность позиции, приведшая к сергиянству. здесь есть выбор — почитать/не почитать. лично я к сомнительным случаям отношу и императорскую семь, в первую очередь царя с супругой. допускаю, что они окончили жизнь как святые, но окончательных несомненных свидетельств об этом всё же нет, канонизировали их в РПЦЗ явно по идейно-политическим мотивам (о канонизации в МП вообще молчу), а их предыдущая жизнь, несмотря на искреннее стремление к благочестию, все же недостаточно свидетельствовала в пользу святости, но, скорее, давала повод к многочисленным нареканиям как к христианам и христианским государям. поэтому веры в них как в святых у меня нет, а значит, нет и почитания.
//Записать св.Игнатия Брянчанинова в «простецкие» святые — это Вы явно погорячились. На цитаты его разобрали именно «интеллектуалы»//
смотря каких интеллектуалов иметь в виду. на цитаты его разобрали современные интеллектуалы. а вот современные Брянчанинову «церковные интеллектуалы» как-то не особо находили с ним общего языка, и именно в силу его «простецкости» ( в частности его дистанцированности от академического церковного образования, но не только).
//Про прп.Серафима напомню вам, что Св.Синод отказался его прославлять с резолюцией «слишком много чудес». И только Царь Николай своей властью, как сейчас говорят «нагнул» синодалов, и просто заставил их прославить «народного» святого, который называл своего правящего архиерея не иначе как антихристом. «Интеллектуалы» того времени преподобным Серафимом брезговали, и прославлять не хотели.//
— прославлять его не хотели синодалы, которые были «интеллектуалами» в весьма специфическом смысле ( в смысле наличия академического образования духовных школ, о проблемах коего много уже написано). ну так и что? эти же синодалы и имяславие отвергли, кстати. а другие интеллектуалы (не испорченные академическим церковным образованием) — наоборот, имяславие поддержали. кстати, Брянчанинов, которого вы в простецы не хотите зачислить, очень даже с большим почтением относился к Серафиму Саровскому и прямо ссылается на его авторитет как продолжателя святоотеческой традиции умного делания в своих «Аскетических опытах».
//А вот современных «народных» святых вы называете бесноватыми (отмечу походя, что того же св.Иоанна Кронштадтского в своё время называли «Распутиным Александра III» и поливали грязью не меньше чем самого Г.Распутина), и явно отрицаете даже гипотетическую возможность просто начать разговор о причинах их почитания в народной среде, называя это почитание монархическим бредом и фольклорными байками.//
— они «народные» только в еретической РПЦ МП, да и даже в ней — только в последнее время, начиная с 90-х. в ИПЦ они никакие не народные и никогда ими не были. а вот Иоанн Кронштадтский всегда в ИПЦ почитался. С какой стати мне рассматривать «гипотетическую возможность» их почитания? Проблема почитания Распутина, Грозного или там какой нибудь Пелагии Рязанской — это всецело проблема МП, и во многом лежит в особенностях советского менталитета. В ИПЦ этой проблемы не было и нет, насколько мне известно. «монархическим бредом» я ничего не называл, не надо мне приписывать того, чего я не говорил. В той же РПЦЗ были весьма распространены идеи монархии, но там никогда не почитали ни Грозного, ни Распутина, так что это именно советский бред, характерный для советской «церкви», а не монархический.
//То есть строгой обязаловки почитания святых нет, но в то же время есть строгая обязаловка НЕпочитания?//
я не знаю, как обстоят дела в многочисленных осколках РПЦЗ, или в иноязычных ИПЦ, могу говорить только о том, как это работает в ИПЦ условно «лурьитского» крыла (то, что условно именуется юрисдикцией АС РПАЦ, хотя одной ей не ограничивается). думаю, в суздальской РПАЦ и в РИПЦ примерно тоже, хотя полностью утверждать не берусь.
Так вот, как у условных «лурьитов» (изложу свое понимание, как здесь обстоит дело
вообще никакой обязаловки нет, это по-другому работает. люди приходят с уже сложившимися убеждениями, даже если они в каких-то моментах не окончательно оформились. то движутся в этом направлении. А именно: ориентация данного крыла ИПЦ — это ориентация на святых отцов в первую очередь. Не на монархию, не на дореволюционные церковные традиции Российской Империи, не на русскость и традиции русской синодальной или досинодальной московской церковной организации, не на историческую РПЦЗ и не на современные ИПЦ-юрисдикции и мнение их священноначалия — а на апостольское (читай — святоотеческое) исповедание веры и предание. Все, точка . Но! точка не как внешне-обязательное требование , а как изначально внутренняя религиозная установки приходящего, которую он выбрал, на которой он стоит и из которой исходит. Понятно? Все остальное (в том числе почитание тех или иных церковных деятелей прошлого) принимается и отвергается исключительно по этому критерию.
Исходя их этого все святые, древние, византийские и их продолжатели, которые это предание формировали и выступали его свидетелями в слове и в жизни, здесь почитаются. В первую очередь — святые древней и византийской Церкви. И конечно их идейные, духовные наследники на Руси в поздневизантийский период, типа Нила Сорского. И их наследники в поствизантийский период тоже. Это не обязаловка — это изначальная религиозная, аскетическая и идеологическая ориентация. Ты уже пришел сюда с этим, а не с чем-то другим. и все прочие кандидаты на почитание, появившиеся в позднейшие времена, должны соответствовать этим критериям. Например, Серафим Саровский, Игнатий Брянчанинов, Иоанн Кронштадтский, Антоний Булатович, Михаил Новоселов соответствуют этим критериям — значит, здесь их почитают. Иосиф Волоцкий, или, скажем, Феофан Затворник, Филарет Дроздов не соответствуют — их не почитают. Здесь критерий призанания/непризнания идет не по народности святых,и не по уровню их интеллекта или образованности, или по тому, признало или нет их официальное священноначалие, хоть в виде дореволюционного Синода, или Собора РПЦЗ, или современных епископов ИПЦ — а по тому, соответствует или нет данный «кандидат на почитание» святоотеческой вере и преданию. Поэтому того же Серафима Саровского мы почитаем не потому, что его народ почитал, и не потому что его Синод или царь прославил, и не потому, что в какой-то юрисдикции его принято почитать — а потому что он был продолжателем дела святых отцов, был транслятором их предания. А, скажем, Феофана Затворника мы почитать не будем, так как он учил вещам не соответствующим святоотеческому учению — о тварности фаворского света, мировой душе, фактически был имяборцем. И Филарета Дроздова мы почитать не будем, так как он был идеологом и предтечей экуменизма. И это не обязаловка — это внутренняя идейная ориентация людей, приходящих сюда. Хотя, конечно, если в друг кто-то в частном порядке все же намерен почитать того же Феофана и Филарета как святых, несмотря на их заблуждения — это его дело, такое может быть. Главное, чтобы не исповедовал эти заблуждения, иначе это уже отпадение от Церкви в ересь. Но вряд ли кто-то будет почитать людей, которые учили неправославно в вещах, принципиальных для православия, фактически учили ереси. Зачем?
есть так же сомнительные случаи. например, патриарх Тихон. или местоблюститель Петр Полянский. их поведение вызывает сомнения в некоторых моментах: у п. Тихона — отношение к имяславию, соглашательство в каких-то ситуациях с обновленцами и большевиками (хотя и не дошедшее до критической точки). У Петра Полянского — некоторая невнятность позиции, приведшая к сергиянству. здесь есть выбор — почитать/не почитать. лично я к сомнительным случаям отношу и императорскую семь, в первую очередь царя с супругой. допускаю, что они окончили жизнь как святые, но окончательных несомненных свидетельств об этом всё же нет, канонизировали их в РПЦЗ явно по идейно-политическим мотивам (о канонизации в МП вообще молчу), а их предыдущая жизнь, несмотря на искреннее стремление к благочестию, все же недостаточно свидетельствовала в пользу святости, но, скорее, давала повод к многочисленным нареканиям как к христианам и христианским государям. поэтому веры в них как в святых у меня нет, а значит, нет и почитания.
С большим интересом прочитал ваш ответ, уважаемый о.Андрей. Порадовала его сдержанность и полнота. Благодарю вас за труд, мало кто на «Островах» вступает в общение, надеюсь это временное явление, и людей, желающих поделиться своими мыслями, станет больше. Прочитав ваши слова об ИПЦ «лурьитского» крыла, многое встало в голове на свои места. Вы написали как человек, видящий ситуацию изнутри, тем ценнее ваши слова.
«монархическим бредом» я ничего не называл, не надо мне приписывать того, чего я не говорил
Моё «приписывание слов» в ваш адрес было связано с вашей фразой
всякими идеями о монархии и прочим бредом
— между «монархии» и «бредом» Вы написали «и прочим», что, лексически, в ваших словах, относит монархию к одному из видов бреда. Для сравнения: «всякими идеями о железе и прочих металлах». Если написать «о железе и прочим бредом» — получится несуразица. Прошу простить за буквоедство, я не пытаюсь поймать вас на слове, просто объясняю свою фразу «монархический бред», которую я приписал Вам. Рад что монархия для вас бредом не является, как вы разъяснили.
Из ваших слов стало понятно, что главное для вас – это, простите, книги. Только не обижайтесь, прошу Вас. Вы пишете:
ориентация на святых отцов в первую очередь
А что является «носителем» святых отцов для вас? Где мы можем узнать про
апостольское (читай — святоотеческое) исповедание веры и предание
? – Разумеется, в книгах. И, прошу прощения за ярлык, но Вы очень яркий представитель «интеллектуального» православия. Вы рассматриваете православие как накопленный во времени опыт познания Бога и человека, и богословие, таким образом в вашем понимании представляет собой вполне научное явление и, как любая наука, требует математической точности, чётких формулировок (с возможными детальными оговорками), и, разумеется, преемственностью научной мысли, однородностью подходов к исследованию предмета, без чего невозможно дальнейшее развитие науки как непрерывной цепочки открытий и достижений, связанных внутренней целостностью законов и теорий.
Таким образом, приобретает рельеф еще одна черта «интеллектуального» православия – вы рассматриваете православие в качестве самоценности, как некое достижение мысли, добытое поколениями свв.отцов и оставленное нам как зафиксированный на бумаге текст – догматика и «консенсус патрум». Отсюда, в условиях нашего времени (для современности), вытекает абсолютная ценность знания этих текстов – без знания нет спасения. Получается, что тот, кто не читал текста – не знает и вообще не может знать того предмета, о котором в этом тексте написано. Кто не читал о яблоках – никогда их не ел. Кто не знает текстов о православии – ничего не знает о самом православии. Ибо без знания обширных текстов о православии невозможно определить – соответствует Феофан Затворник критериям православности или нет. Пока не прочту статью в википедии о яблоках – не смогу отличить яблоко от груши. Само это знание, доктрина, является эталоном, с которым нужно сверяться, чтобы, не дай Бог, не принять слова Феофана за православие. Нет эталона – нет православия. Нет академической селекции – значит, нет яблок. И если на яблоне висит табличка «Груша» с подписью «Мичурин», то не верь глазам своим, а верь академику, что плод перед тобой – самая настоящая груша. Ибо авторитет науки сомнению не подлежит, и выводы Мичурина гораздо достовернее твоих сугубо субъективных представлений о яблоках (мало ли чего там в деревне тебе бабушка подсовывала, написано «груша», значит груша, остальное — бабьи басни).
Разве вы не замечаете, о.Андрей, что в такой Церкви происходит подмена: трактаты о православии становятся самим православием? Живая вера, которая всегда, во все времена основывалась на живом опыте соприкосновения с чудом – фактом радикального изменения человека (метанойя), когда он поверил во Христа и стал делать то, что делал сам Христос – такая вера заменяется на изолированное, автономное изучение: кто, что и когда написал, и насколько написанное во времени разными лицами соотносится с тем, что декларируется как «эталон» правильного отношения к предмету, о котором пишут? Существует ли эталон благодати Божией? Каким благодато-метром измерить соответствие эталону? Вы скажете: «эталон записан в книгах». Но разве книги исцеляют человека от греха и преображают его душу? Или это делает Библия? Или свв.отцы? Разве философски безупречные, логически непротиворечивые синтаксические конструкции в творениях могучих византийцев, получивших образование в лучших ВУЗах того времени, преображают человека и делают из мучителя – мученика? Нет, о.Андрей. Не это есть православие.
Человека рождает, питает, наставляет, учит и спасает не знание православных текстов, а благодать Божия — действие Духа Святого Утешителя, Которого Сын послал от Отца Своей Церкви. Знание текстов полезно для наставления в праведности, как об этом пишет ап.Павел — бывший Савл, талантливый фарисей и блестящий знаток иудейской мудрости, которую потом оценил как ничто ради Христа. Савл, как и все фарисеи, знал закон Моисеев лучше всех 12-ти апостолов, вместе взятых, и это знание ослепило его. Обладая ревностью, подкреплённую знанием, он гнал Того, о Ком читал в законе как о Спасителе рода человеческого. Фарисеи, считая самих себя мерилом истины, видя чудеса, которые творил Иисус из Назарета, обвиняли Его в многократных нарушениях закона: «как Он посмел совершить исцеление в субботу!», «Он входил в дома мытарей и грешников и возлежал с ними», «Он грозился разрушить храм Соломонов». Фарисеи, наизусть знавшие книги закона, читали в нём о Мессии, ожидали Его и могли на зубок процитировать пророчества о Нём. Но когда Он пришел – они Его распяли. Об этом Пасхальной ночью напоминает нам во всех православных храмах ап.Иоанн: «Пришел к своим, и свои Его не приняли». Существует огромная опасность для нас: считать, что мы для Бога «свои», и одновременно отвергать Его в лице тех святых, которым Он явил Себя и через них прославил Отца Своего. И в своём вопросе о двух видах православия я не случайно затронул тему народных святых. В их жизни люди видят живое исполнение слов закона, данного Моисею и действие благодати и Истины, произошедшей чрез Иисуса Христа. Святые – это вся святоотеческая библиотека, которая сошла с пыльных полок, обрела плоть и кровь и стала сосудом Духа Святого. Святые – это ожившие книги, ходячее Евангелие и Предание в человеческом теле, доступном для того, чтобы его видели глаза и осязали руки наши. Отвергнуть их означает отвергнуть и Того, Кто их призвал, очистил и сделал светом для других, ищущих Его правды и спасения души. Отвергая чудеса Сына Божия, фарисеи говорили Ему: «В Тебе бес», на что Он ответил им что хула на Него Самого простится, а Хула на Духа не простится никогда. Вот и вы, о.Андрей, говорите народным святым: «В тебе бес». И ведь не боитесь же… Я не обличая вас пишу это, я не судья вам и не проповедник. Я обычный мирянин, проводящий дни свои в грехах и страстях. И мне, как и многим другим православным, по разным причинам, недоступна книжная премудрость и широта познания творений свв.отцов. Я не знаю что такое «апофатичность» и не смогу ответить на вопрос: чем монофизитство отличается от монофелитства, как и на многие другие, без сомнения, важные догматические вопросы. И как мои предки-крестьяне, жившие за несколько столетий до меня, я не читал творений свтт.Василия Великого, Григория Богослова и Григория Паламы. Я постигаю что такое есть православие в жизни моих любимых святых, вере которой я поражаюсь и которым молюсь, чтобы их вера стала и моей собственной. Я слышу слова их молитв, я вижу слезы на их глазах в момент посещения их благодатью Божией, я вижу крест, на который из вознес Пастыреначальник и Совершитель веры – Иисус Христос. И свет, исходящий с этого креста, светит мне как маяк на моем пути, полном падений и вставаний. В этом свете я постигаю азы веры и учусь подниматься всякий раз после падения. Этот дивный свет проповедует мне о Живом Боге, Который живет в живых людях, которых Он избрал и дал нам как живое свидетельство Своего Бытия, Своей Святости, Своей Любви. Бог есть Любовь всесовершенная, я понимаю и осознаю это, читая слова Царевны Ольги: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь…». Эти строки для меня дороже многих и многих академических рассуждений о Боге, дороже знания о Нем, потому что в этих простых словах Он Сам открывает мне Себя. Дивен Бог во святых Своих.
Есть разница между тем чтобы знать о Боге, и тем чтобы знать Его Самого. Можно многое прочитать о православии, но, в итоге, так и не стать православным. Я никого не хочу упрекнуть в книжности и фарисействе, я только хочу засвидетельствовать своими словами, что Бог живет не в книгах, а в людях, которых мы называем святыми. И святость их трудно сформулировать и облечь в стройные логические словесные конструкции, она другого характера: не постигаемая разумом, записанная на бумаге история их жизни и их литературные творения, а нечто неуловимое рассудком, но доступное сердцу откровение о том, что выходит за рамки нашей грамотности и способности рассуждать последовательно и логично. Святость часто бывает просто абсурдна с точки зрения здравомыслящего человека, но для нас, верующих в их святость, рассудок — не преграда. Сердце сердцу весть подаёт. Как это происходит – всегда тайна, тайна того как Бог даёт веру человеку. Даёт для того, чтобы человек не погиб, но имел жизнь вечную. И эта вечная жизнь становится для нас абсолютно реальной благодаря подвигу святости, которая превозмогает ограничения плоти и крови и свидетельствует нам об Истине через записанное слово. Но слово не может передать всю полноту Истины. Ведь мы живем не в паспорте и не в своих письмах, статьях, постах и прочее. Бог живет не в Библии, и не в сочинениях свв.отцов. Бытие Божие внутри Него Самого, Он Сам в Себе живёт. И мы живем где-то внутри себя самих, в своём разуме, в мыслях и чувствах. И ничто не может изменить нас если не коснётся этой самой нашей глубины. Всё что лишь соприкасается с нами – мимолётно и быстро забывается, а вот то, что достигает самого дна нашей сущности («внутреннего» человека), нашего стержня, оси, самых потаённых уголков нашего сердца – производит на нас неизгладимое действие и побуждает нас внять тому что мы слышим или видим. Внять, и слушая – услышать, а смотря – увидеть. Так только и можно стать православным – изменив свою сущность в самой её глубине, подчинив её тихому веянию Духа, Который действует кратковременно, но мощно. Приходит и уходит, и не знаешь когда снова придёт. Это тайна. Я не смог научиться этому в книгах, это всегда происходит после соприкосновения с чужой святостью, живой и неприметной. Вот почему я написал о святых, которыми так дорожит простая народная душа – от соприкосновения с их святостью происходит перемена в человеке — гнилое, грешное, порочное уходит из сердца, и на освободившемся месте прорастают дары Веры: утешение, радость, покой, мир Христов, который слаще мёда. Тогда и приходит осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом. Тогда исполняются пророчества и воскресает Христос в сердце человека, даруя ему воскресение. Это реальность, факт, пред которым меркнут книжная премудрость и отступает рациональный интеллект, уступая дорогу Вере. Так рождается чудо – человек принимает Христа и Его Крест. Человек усыновляется Богу через Его Сына. Разве это можно описать словами? Язык бессилен перед действием благодати Духа, Который не подчиняется ничему человеческому и «дышит где хочет». Ему же Слава со Отцем и Сыном во веки, аминь.
Во- первых я никакой не «о.» и никогда не был «о.» Похоже вы путаете меня с моим тёзкой мп-шным дьяконом Андреем Белоусом, который, будучи весьма достойным человеком, все же не является мной )) вечная история, хотя уже немножко мне (и ему) поднадоевшая. ))
Во- вторых, под монархическим бредом я имею виду не сам принцип монархии, а те идеи о монархии, которые распространены в определённых кругах РПЦ МП, связанные с почитанием Грозного и Распутина и мечтаниями восстановить «православное самодержавие» в его русском варианте. Русская монархия в целом как проект не удалась. Лично мне больше по душе тип монархии, процветшей в Византии, где была активная гражданская жизнь, право аккламации для граждан, партии ипподрома и обычай свергать неугодных народу василевсов ))
В- третьих в православии на мой взгляд главное вовсе не книги — а вера, показывающая душе верующего реальность Бога и Воскресения Христова и надежду на то, что эта реальность станет её реальностью. И для меня это не какая- то там » научная», академическая формула, а то, к чему прикоснулась моя душа.
В-третьих, я не считаю, что православие — это «накопленный во времени опыт познания Бога». Опыт святых важен именно потому, что он — из вечности, а не из времени. И Церковь Христова для меня — это не церковная организация, существующая во времени, а вечная реальность.
,..
В- четвёртых, богословие для меня — это никакое не научное явление, а, скорее, символико- философская поэзия, вдохновленная свыше, Духом Божиим. По крайней мере я всегда воспринимал православное богословие как поэзию, пытающуюся обозначить тайну Бога, Его путей, Его домостроительства, а не как какую- то математику, как вы мне тут пытаетесь приписать. и хотя я не отрицаю, что математика тоже может быть поэзией, сам я не математик, у меня вполне гуманитарный склад мышления )) Бог — это тайна, Он всегда сокрыт и сокровенен, но Он так же открывается во Христе и Свете Воскресения. И возможно потому Он и открывается, что всегда остаётся сокрытым. И это не какая- то там формула — это то, что переживает моя душа. Можете верить или не верить, но это так. И когда я читаю каппадокийцев, Ареопагита, Максима или там Паламу — для меня это не какие- то там научные трактаты и » академическое богословие» — а способ прикоснуться к тайне Бога, к Его реальности, жизни, вечности, действовованию, премудрости, славе, милости, свету, мощи… я понимаю, что это лишь слабое прикосновение, потому что слова, даже слова Писания и великих святых богословов — всего лишь слабый отблеск и отсвет того, что они переживали — тем не менее это настоящее. Все равно в этих словах — Бог. И если кто-то этого не понимает — то это не дает еще ему права обесценивать это слабое прикосновение, называя его «рациональным», «академическим» и еще фиг знает каким. Рационалистический подход к богословию — в «Догматике» Макария Булгакова. А у отцов подход вполне себе мистический.
Что же касается до точности формулировок непосредственно в догматических определениях — то они как раз и предназначены для того, чтобы отсечь всякие рациональные представления о Боге, которые нарушили бы Его тайну или уничтожили бы Его домостроительство. Сами эти формулировки апофатические, охраняющие Божью тайну, а отнюдь не рационалистические.
Еще мне кажется вы путаете святоотеческое богословие и патрологию. Патрология — это наука, со специфическим научным подходом и тд. Действительно, в богословских спорах нередко прибегают к аргументам, которые даёт патрология. Но от этого богословие еще не становится наукой.
Теперь о народных святых
«Вот и вы, о.Андрей, говорите народным святым: «В тебе бес». И ведь не боитесь же…»
Опять 25 )) я ни на каких подлинных «народных» святых, типа Ксении Блаженной, Серафима Саровского, Иоанна Кронштадтского и других, не покушаюсь. Более того , я сам хожу иногда к часовне той же Ксении и читаю ей акафист. Или просто молюсь. Так что не надо выдумывать за человека, которого вы даже не знаете, кого он почитает и как он относится к святым. Вас просто задевает, что я не почитаю Грозного, Распутина, царскую семью и Матрону Московскую — вы и приписали мне неуважение ко всем святым-«простецам» скопом. Хотя речь у меня была о конкретных персонажах. Но, во первых, означенные персонажи даже в РПЦ МП — никакие не народные святые (кроме, возможно, Матроны). Грозного как и Распутина (не говоря уже о том, что эти уроды по образу жизни пролетают мимо святости ракетой прямо в адъ) в МП почитают только какие- то увлеченные монархической идеологией маргиналы- царебожники, типа какого- нибудь » опричного братства». Почитание царской семьи — более широкое, но тоже отнюдь не всенародное. Кстати, в ИПЦ в целом почитают царскую семью, позиция типа моей — скорее исключение. Что же касается Матроны, то она — «святая» советской «церкви». Может быть по меркам МП она и святая,и народная, но к верующим и народу Истинно-Православной Церкви она не имеет никакого отношения. У католиков тоже есть народные святые, или там у индусов каких- нибудь — ну и что? Православные же не обязаны их почитать. Или, может, по вашему обязаны, раз они «народные» ? )) для ИПЦ ваша МП-шная Матрона ничем не отличается от какого-нибудь католического Франциска или даже индусского Рамакришны, тоже для своих религий вполне народных святых. Ну поставьте Рамакришну в иконостас, раз вы за народность, чо. Поймите, МП для верующих ИПЦ — это не просто раскол и даже не просто ересь — это вполне себе другая религия, с какими- то своими культами и авторитетами — Матроны, Серафима Вырицкого, Иоанна Крестьянина какого- нибудь.. ну почитайте их, как католики почитают своих францисков и анджел или кришнаиты своих прабхупадов и бхактипадов — ИПЦ- то тут при чем?
А вообще у вас какое- то искусственное противопоставление интеллектуалов и простецов. На самом деле христиан объединяет в Церкви вера и единое упование, а не то, как тот или иной христианин к ней приходит и её практикует, через книги или через людей. я вот согласен с вами, что лучше прикоснуться к Богу через человека, в котором живёт Бог, но что делать, если сейчас таких нет? Об этом еще тот же Брянчанинов писал. Вот вы книжность ругаете, а сами тоже о жизни святых по книгам узнаете, а не через непосредственное общение с ними )) потому что если б знали настоящих святых, вам бы Распутин не был бы нужен.